Наступил 2021 год. Для всех – это год надежды на лучшее, после сложного, страшного, вирусного 2020 года.
А в нашей семье, это год знаменательный. Юле исполнилось 85 лет!
Смотрю и думаю: «Какой же внутренний стержень удерживает ее на плаву?»
Сколько испытаний выпало на долю моей тети…Смерть мужа, с которым прожита бОльшая часть жизни и который был главной опорой в семье.
Тяжелейшая травма – потеря любимого сына, а потерять своего ребенка – этого не пожелаешь и врагу. Помимо психологических испытаний, прибавились и физические травмы: перелом руки, перелом шейки бедра, на долгие месяцы приковавший к постели.
Юля с Аленой. Ташкент 2016
Счастье, что рядом всегда находилась дочка, Аленушка. Благодаря ее мужеству, подвигу, железной воле и дисциплине – Юля встала и ходит. Да, на костылях, да – с трудом, но она продолжает полноценную жизнь, по мере сил занимается домашними делами, вяжет, читает книги, вобщем – ЖИВЕТ!
Очень хочется пожелать Юлечке оптимизма, желания жить и радоваться мелочам, а главное – сохранять свое здоровье на долгие годы!
А вот и наше поздравление с днем рождения, моей дорогой тете Юле!
В чимганские горы, я начала ездить в 90х годах. В то время, ещё работали девятиэтажные корпуса, зоны отдыха «Чимган». Сначала, путевку на 10 дней, получила моя сестренка, Ириша, на заводе, где работала. Время было трудное и мы решили разделить возможность отдохнуть, между всеми членами семьи.
Первыми поехали Люба и Ириша с сыном, Сашей. Я тоже отдыхала вместе с ними три дня. Потом нас сменила Алена с папой, Витей. Причём, один день мы провели все вместе: гуляли, общались, обедали в столовой – ресторане, который тоже пока функционировал. Было прекрасно!
Так продолжалось пару лет, но потом девятиэтажные корпуса опустели, у людей не было денег для отдыха, у государства некому было их содержать и создавать приемлемый сервис.
У меня сложились дружеские отношения с администратором одного их корпусов, Азизой и каждую весну я приезжала в горы, отдохнуть и собрать лечебные травы
В нашей первой квартире, на улице Ленина, было всего две комнаты и веранда. Коридор, небольшая прихожая с большим сундуком, ванная, туалет и кухня. Маленькая, но уютная квартирка.
Для бабули отгородили половину веранды и сделали комнатку. Там стояла кровать, маленький сундук с тёплыми одеялами и вещами, и туалетный столик, который, позже был перевезён в следующую квартиру.
В большой комнате стоял круглый, раздвижной стол, диван с валиками, пианино.
Мы с Саней жили в маленькой комнатушке, в которую попадали через коридор.
В коридоре стоял стеллаж с консервами на зиму, а в нашей комнате – две кроватки, друг напротив друга, вдоль стен; между ними – письменный стол и ещё один стеллаж с книгами.
Мы развлекались, как могли.
Вечером, в 9 или 9.30, мама загоняла нас спать. Никакие уговоры не помогали, дисциплина была железная. Мы с Саней ещё не хотели спать и тянули время.
Развлекались, как могли. А развлечение состояло в том, что каждый сооружал из своего одеяла шалаш, а потом залезали в эти шалаши и определяли, чей лучше. Все это продолжалось до маминого прихода и строгого оклика. После него мы засыпали.
А утро начиналось либо с чтения книг, которые мы читали с раннего детства, лёжа в постели, либо с карточной игры. Да, мы очень любили играть в карты.
Игры были незамысловатые: в простого дурака, в подкидного дурака, в “ведьму” или “пьяницу”. Играли с 7 утра, до того, как мама или бабуля объявляли подъем. Это означало сборы к школе и детскому саду.
Злюка и ангел.
Мамочка с любимым Саней, уже взрослым.Ташкент
Саня в нашей семье был любимчиком для всех родственников. И до сих пор, его считают самым-самым лучшим. Думаю, это связано с его мягким, послушным характером в детстве.
Я же была маленькой злючкой, если не хотела что-либо сделать – заставить никто не мог, и всегда добивалась своего.
Каждый вечер, папа приносил маленькую плитку шоколада, который я обожала. Саня больше любил варенье и шоколад оставлял на потом.
Я же съедала свою плитку мгновенно и нарезала круги вокруг Саниной. А он спокойно занимался своими делами, не обращая на меня внимания. Когда я начинала просить кусочек, Саня говорил: «Ты свою съела, нечего рот разевать. Когда захочу – съем». Мое терпение лопалось, я начинала щипать, кусать и царапать Саню, чтобы он со мной поделился, а он спокойно сгребал меня своими ручищами, сажал на колени и говорил: «Вот так, теперь всю жизнь будешь сидеть!» Я не могла вырваться из его объятий, начиналась паника и истерика, потому что я совершенно не терпела, если ограничивали мою свободу.
Мне даже в голову не приходило, что Саня, тоже будет сидеть так всю жизнь!
Иногда я не хотела идти в детский сад, потому что там была ужасно невкусная еда, но у мамы была железное правило: –
« Мы с папой идём на работу, хотим или не хотим, а ты – в садик. Сад – это твоя работа. Все. Разговор окончен. Собирайся и иди». А я, до сих пор, с отвращением вспоминаю вермишелевый суп из пачек. В нем плавали вермишелевые звездочки, разваренные до состояния слизи. Все пачковые супы были одного вкуса, который мне не нравился, но ослушаться маму было невозможно.
***
Помню, я всегда плохо ела, аппетита не было. Не любила супы, вылавливала из борща капусту и складывала по краям тарелки. Вообще, ничего не могла есть, меня постоянно тошнило. А Булик меня кормила из ложки до 5 класса, потому что мы с ней боялись маминого гнева. Сидели за столом по 2 часа и бабуля меня уговаривала: «Съешь ещё ложечку, а то скоро мама придёт и будет сердиться».
Наконец, наступает час икс. Мама открывает дверь и направляется в кухню. Я хватаю ложку из бабулиной руки и пытаюсь что-то съесть. Мама, грозно глядя на меня, говорит: “Если не съешь – всыплю так, что влипнешь в стену и твой портрет останется на всю жизнь.” Я представляла эту картину и начинала плакать.
Или: -“Если не съешь кашу, надену на голову тарелку, так и будешь сидеть.”
Я наивно верила всем этим обещаниям и давилась кашей или супом, пока мама не уходила из кухни.
Конечно, если я оставалась без присмотра, то недоеденная каша тихонько выбрасывалась в туалет. Булик делала вид, что не заметила. Благодарна ей за поддержку!
Должны были переехать на улицу Ленина, в дом №3. Узнали об этом в начале лета и уехали в отпуск, а маме, на работе дали ордер и переезжать нужно было срочно. За дело взялись друзья: Кимы, Ломакины и Саушкины. Погрузили нашу «шикарную» мебель в грузовик и перевезли в начало улицы, рядом с автостанцией. Тетя Луиза Саушкина рассказывала, что когда выгружали шкаф « красного дерева» (он был сделан из фанеры, покрытой морилкой), соседи выглядывали из окон, а она сказала: «Остальную мебель позже привезём…»
На самом деле, у нас всегда был минимум мебели: стол, три стула, две табуретки, диван – кровать и знаменитый шкаф. Сколько себя помню, на все просьбы мамы купить новую мебель, папа отвечал: « А зачем? Стол есть, на чем спать тоже, давай лучше поедем на море, отдохнём!». И они с мамой ехали на море.
Море зовёт!
Море – это было ВСЁ, для папы! Каждое лето начиналось с его призыва: «Море зовёт!» Покупалась путевка или просто, билет на самолёт и начинался лучший отпуск для папы.
Маме нельзя было загорать, она сидела на пляже, под зонтом. Зато папа, наплававшись, загорал до черноты. К сожалению, его любовь к солнцу, позже привела к появлению меланомы. Потом они шли обедать. По дороге, как правило, стояли бочки с вином. Папа выпивал по стаканчику, потом обедали и папа проваливался в послеобеденный сон. Вечером купание, гуляние и спать. Так проходил отпуск. До следующего года.
Наш дворец.
Это было небольшое отступление. Теперь о квартире.
В новой квартире было четыре комнаты, веранда и открытый балкон. После нашей малюсенькой квартирки – это был настоящий дворец!
У каждого была своя комната. Булика поселили в маленькую с балкончиком. У Сани была отдельная комната, а после его отъезда в Москву – она полностью перешла в мое пользование. У мамы была спальня, со шкафом «красного дерева», сетчатой кроватью, туалетным столиком с резными ножками и трельяжем, который привезла бабуля из Дальверзина. Возможно, это был старинный письменный стол, но его приспособили для туалетных принадлежностей и косметики, поставив сверху зеркало с тремя створками (трельяж).
Папа жил в большой комнате. Это было его царство, так как, он много курил, смотрел телевизор, а у изголовья дивана, на котором папа спал, стоял приёмник «Спидола», который работал всегда. Папа засыпал и просыпался под его тихую музыку или новости.
У Булика в комнате стоял сундук. В нем хранились зимние вещи и одеяла. Маленький туалетный столик с трельяжем, небольшой раскладной диванчик, на котором спала я, и широкая кровать с сеткой, на которой всегда лежала бабуля и читала книгу. На балкончике был деревянный ящик, в котором Булик выращивала гладиолусы. Каждую весну высаживала новые клубни- луковицы, а в августе мы любовались разноцветными гладиолусами. Я никогда не увлекалась садоводством, и до сих пор меня не тянет, но цветы я любила и люблю сейчас.
Зимой, на балконе стояли две огромных, 20ти-литровых, эмалированных кастрюли синего цвета. В одной, мама хранила квашенную капусту, во второй – чимчи. Раньше, довольно часто были морозные, снежные зимы и снег покрывал кастрюли. Чтобы набрать капустки, приходилось сбивать снег и доставать хрустящую, сочную закуску.
Петр Ильич Чайковский
В Сашиной комнате стоял стеллаж с книгами, кровать, письменный стол и пианино, а на нем Булик разместила портрет Чайковского в рамке.
Молоко нам приносила узбечка. Дверь ей открывала Булик и я несколько раз слышала, как узбечка спрашивала, глядя на портрет: «Апажон, это твой муж, да?».
Несравненный географ
Папа никогда не звал меня по имени, а всегда придумывал какие-то прозвища. Иногда я была просто Доча. Если вела себя плохо, капризничала – папа называл меня «вонючи», а если была послушной – «пахучи». Изредка, прозвища были связаны с мультиками, которые мы часто смотрели по телеку. Я превращалась в « Багагайкина», «Виктора Перестукина – двоечника».
Позже, когда папе приходилось помогать мне решать многоэтажные примеры по арифметике – я превращалась в «несравненного математика» , а после проверки моих знаний по географии, он награждал меня званием «несравненный географ».
До сих пор помню 4 острова Японии: Хокайдо, Хонсю, Сикоку, Кюсю.
Спасибо, папка!
Мамуля была очень эмоциональной, импульсивной, непосредственной и прямолинейной. Часто, эти особенности приводили к обидам и недопониманию ее близких подруг. Как правило, мама говорила то, что думала, без дипломатических вывертов и удивлялась, если человек обижался на правду.
В молодости, я тоже вела себя подобным образом, но постепенно поняла, что «голая правда» никому не нужна. Сейчас, я иногда пытаюсь подумать, прежде чем высказаться. Жаль, что не всегда получается.
Ещё одна особенность мамулечки: ее простодушие – частенько использовалось в нашей весёлой семейке.
Ильюшкин и магнитофон ” Мрия”
Магнитофон “Мрия.” Алмалык. 1968 г
Приходя с работы, мама переодевалась и бежала в кухню готовить ужин (если он не был готов). А пока переодевалась, рассказывала о прошедшем дне. У неё был коллега по работе, Ильюшкин. Он был немного странноватым человеком и мама всегда рассказывала о нем какие-то истории.
Всегда вспоминаю с огромной благодарностью маму, когда думаю о своих увлечениях. Чем бы я не занималась, не была увлечена, мама поддерживала меня со всей своей страстью и любовью.
Учеба на компьютерных курсах
В середине 90-х, когда начались проблемы на работе, ужесточились требования к преподавателям, я решила осваивать компьютер. Как обычно, поделилась с мамой своими мыслями и, вернувшись с работы вечером, нахожу на столе адрес компьютерных курсов. Мамочка весь день искала объявления, звонила и нашла курсы, наиболее близкие к дому и с удобным расписанием.
Я отзанималась три месяца, получила сертификат и, с помощью Валеры, с которым мы жили в то время, купили компьютер.
Надо сказать, что знаний я практически не получила, как обычно на любых курсах. Начала осваивать самостоятельно и углубила свои знания, благодаря Олегу, моему нынешнему мужу. В данный момент – это моя работа. Вместе с Олегом, мы преподаём основы компьютерной грамотности в еврейских центрах для пожилых, в Нью-Йорке. Для этого был создан учебный сайт, с помощью которого и занимаются наши слушатели.
Восточные танцы.
Праздничный концерт. Ташкент 10 марта 2007
Восточными танцами я начала заниматься, приближаясь ко второй половине жизни – “совершеннолетию”. Мне было уже 49 лет. Жизнь была полна музыки: я работала в институте культуры и в консерватории. Не хватало новых впечатлений и общения. Спорт меня никогда не привлекал, а танцевать обожаю до сих пор.
И снова делюсь с мамулей своими мыслями.
Возвращаюсь с работы. На столе лежит бумажка с номером телефона. Звоню и знакомлюсь с чудесной женщиной – преподавателем по танцам, Надеждой Максимовной Мулладхановой. Она закончила хореографическое училище в Ташкенте, вышла замуж за известного узбекского актера -Сейдуллу Мулладханова, который работает в театре»Ильхом» и много снимается в российских фильмах. Но это не главное. Важно было отношение Надежды к работе. Она всегда учитывала возраст своих учениц и распределяла нагрузку по степени подготовки.
Занятия проходили два раза в неделю, по 1,5 часа, начинались в 6 вечера, а я работала до 5. Садилась в автобус, и на нашей остановке, меня ждала мама, передавала мне рюкзачок со спортивной формой в открытые двери автобуса, а я ехала дальше, до места, где были занятия.
Занимались мы с сентября по май. На лето, Надежда Максимовна уезжала в отпуск и мы всегда ждали ее возвращения. К сожалению, я позанималась всего два года, потом курсы закрыли. Была попытка ходить к другой преподавательнице, но я не выдерживала нагрузки, потому что к ней ходили более тренированные, а главное – молодые девочки. Куда мне до них? Я получала огромное удовольствие от этих занятий и, по настоянию моих друзей, даже выступала иногда в наших концертах, которые сама готовила и вела.
А это следующее мое увлечение.
Папа всегда журил маму за ее импульсивность и подверженность травмам: просил быть осторожней и аккуратней, не торопиться, но бесполезно. Однажды, мамина любовь к консервированию продуктов, привела к серьёзной травме. Так как, больших бутылок для томатного сока уже не было в достаточном количестве, то сок разливали в банки. Мама налила кипящий сок в банку и, захватив специальным приспособлением за край, подняла банку, чтобы закатать крышку. В это время, дно у банки откалывается и весь кипящий сок выливается маме на ноги.
Конечно, ожог был страшный и маме пришлось залечивать раны несколько недель . После этого случая, консервировать продолжали, но банку ставили с миску и только после нескольких проверок, начинали закатывать.
Даа, был еще подобный ожог, но уже смородиновым компотом. Жизнь маму так и не научила беречься!
Как папа горел.
Вот такой был у нас Запорожец.
Второй случай ожога произошёл с папой.
Было это уже в Ташкенте. Однажды, папа уехал на Алайский базар. Через некоторое время звонок в дверь. Открываю, стоит папка без рубашки, в одних брюках, руки подняты вверх, а на голове короткий ёжик. Надо сказать, что у папы всегда были очень густые волосы и коротко он не стригся. А тут – ёжик.
Он выглядел настолько странно и смешно, что я рассмеялась. Папа мой смех не поддержал, а рассказал, что с ним произошло.
Недалёко он базара, повалил дым из-под капота. Папа остановил машину, открыл капот, а оттуда вырвалось пламя и мгновенно опалило лицо, сожгло волосы и обожгло все руки. Он быстро сообразил и сорвал с себя горящую рубашку. Мужики – водители сразу бросились сбивать пламя, потушили машину, а папу отвезли в травм пункт. Там раны обработали и отпустили домой.
Мама, как обычно, в ужасе и ступоре. Я помчалась в аптеку, купила пену от ожогов, бинты и несколько недель лечила папины ожоги.
Благодаря тому, что мы сразу начали лечение, все обошлось без серьезных последствий, только на руках осталось несколько рубцов. Но до сих пор, у меня колотится сердце и становится страшно, когда я вспоминаю этот случай.
Что-то меня потянуло на страшные воспоминания.
Как мама упала на стекла.
Это случилось уже в начале двухтысячных. Прихожу с работы, входная дверь открыта, в кухне стоит соседка, с огромными, полными ужаса глазами и не может вымолвить ни слова.
В кухне, рядом с плитой, у нас небольшое окно. Так вот, окно разбито, вся кухня усыпана стеклом, мама лежит посреди этих стёкол. Причем, одно, самое большое стекло, торчит из пола, рядом с маминой спиной. Видимо, мама в своем падении, “обогнала” стекла и упала чуть раньше.
Оказывается, она решила вытереть пыль на шкафчике. Шкаф высоко, не дотянуться. Мамулечка ставит табуретку и поднимается на неё, но не учла, что полы халата довольно длинные. Встаёт на пОлу халата, естественно, тянет сама себя вниз, теряет равновесие и падает. По дороге задевает локтем стекло, оно разбивается и мама летит вниз, прямо на стекла.
Входную дверь мы никогда не закрывали на ключ и в это время, соседка Назира, зашла зачем-то к нам. Услышала звон стекла, грохот, вбегает в кухню, а там полно стёкол и между ними лежит мама. Тут и я подоспела.
Удивительно, но порезов почти не было, несколько царапин на спине и все. Но зато, мама сильно ударилась головой. Я ее уложила в постель и запретила подниматься.
Вечером у неё поднялась высокая температура, началась лихорадка, бред, сильная головная боль. Вызвала «Скорую помощь», сделали уколы и сказали, что у мамы воспаление мозговой оболочки. Строгий постельный режим.
Уже здорова.
Утром я отпрашиваюсь с работы и начинаю лечение. Пролежала мама почти 10 дней.
К счастью, все обошлось, скоро мамулечка начала вставать и вернулась к прежней жизни.
